[Small Caliber Fest]

J-29. Бадоу. Второй день без курева. Берсерк мод он.H+ (Mindless Self Indulgence - Clarissa)

@темы: Выполнено, Бадоу, Тур J

Comments

[Гость]

прим.: Автор догонялся и другими песнями МСИ и это, наверно, очевидно.
222 слов


- Кто такой Джимми Пейдж? - спрашивает Хайне, пытаясь сосредоточенно пялится в кроссворд.
- Мне плевать! - орет Бадоу. - Я ненавижу этого ублюдка!
Я ненавижу этого ублюдка, и того ублюдка, и тебя лично, и всех вместе. Чистой, незамутненной сигаретами ненавистью.
Хайне морщится и просит:
- Прекрати.
Прекрати надрывать свои голосовые связки, прекрати изливать на всех свою желчь, прекрати кидаться на людей - два дня без курева это не конец света.
- Заткнись! - орет Бадоу. - Я хочу курить!
Заткнись, я хочу курить, меня не волнует твое мнение и твои барабанные перепонки, мне вообще плевать на всех и на все, кроме никотиносодержащих веществ.
Хайне скалится. Хайне еле-еле сдерживается, чтобы не врезать рыжему ублюдку - тот слишком много о себе возомнил.
Много о себе возомнил и считает себя незаменимым для Раммштайнера, когда таких как - и даже менее безумных и более сильных - пруд пруди.
Хайне не выдерживает и за шкирку поднимает напарника над полом. Это дается ему не так уж легко - все таки Бадоу выше, к тому же лягается и орет благим матом.
- Прекрати, - выплевывает ему в лицо Хайне, - ты меня достал, еще один раз - и я выкину тебя на помойку. Ты всего лишь иногда помогаешь мне по понедельникам, вторникам, пятницам и воскресениям. И не надо думать, что ты значишь для меня что-то большее, чем это.

Хайне ложиться на кровать и затыкает уши, чтобы не слышать как за запертой дверью воет Бадоу.

[о Тюльпанах и Лилиях]

О, весьма неплохо, спасибо за исполнение, Автор))
Но мне кажется, или безобидный хюмор в конце немного сполз на ангст? О_о

заказчик

[Гость]

[L]otulpanaxIlilзiah[/L] Меня больше волнует где вы нашли юмор)
Песня сама по себе жесткая.
Я тщила себя надеждой написать что-нибудь подобное, взяв не только сюжетный ход. Учитывая, что сюжет песни укладывается в одно предложение
Видимо, не срослось

Спасибо за заявку, кстати. Очень люблю эту группу

[о Тюльпанах и Лилиях]

Меня больше волнует где вы нашли юмор)

честно говоря, может у меня странный взгляд на вещи, но первые три строчки я истерично хихикала)

Песня сама по себе жесткая.

был вариант вместо клариссы в заявку написать "Шат ми ап", но я не стала так делать)

[о Тюльпанах и Лилиях]

И, откройся же, наконец, Автор))

otulpanaxIliliah Первые три строчки? Это странно, но все фломастеры разные. А может загадочный Джимми сыграл роковую роль.
ИМХО, по Шат апу было бы легче написать. но неспортивно и, к тому же, более флаффно

открываюсь

[о Тюльпанах и Лилиях]

еще раз спасибо

[Гость]

Автор мудак, ибо засмотрелся на заявку и увлекся. Попытка юмора и точного попадания явно не засчитывается.

1035 слов. Поэтому под кат, да =_

- Слушай, я на мели. Ты же купишь мне курева?
- А как ты мне звонишь, придурок?
- Из автомата! Как еще? Мелочи только на звонок хватило. В общем, буду ждать!
Прежде чем повесить трубку, Хайне некоторое время смотрит на нее, словно пытаясь сопоставить факты. С учетом того, что совсем недавно бабуля давала им задание и они неплохо подзаработали, это звучит просто дико. "Что он еще задумал? Очередная глупость?" Рамштайнер уже привык к тому, что в голове его напарника рождается слишком много дурацких идей. Конечно, Бадо подрабатывал где только можно, иногда даже серьезно задумывался о жизни, но чаще всего он выглядел беспечным. А после того, как самому Хайне пришлось поучаствовать в нескольких десятков авантюр, как правило, заканчивавшихся перестрелками, к любой идее рыжего он относился скептически. Да быть такого не может, чтобы у него кончились сигареты. Это же Бадо! Он без курева жить не может и скорее от еды откажется! Подобное показалось Хайне наиболее вероятным и он тут же выкинул из головы мысли об очередной причуде этого недоразумения. Не всем повезло с друзьями и напарниками, и если прислушиваться ко всему бреду, то можно существенно урезать себе жизнь, пусть даже такая метафора и не подходила "церберу".
О том, что что-то явно идет не так и его жизнь кажется на удивление спокойной, Хайне задумался лишь на следующий день. Обычно Бадо затихал лишь когда спал, а как рыжий умудрялся делать миллион дел и при этом еще действовать на нервы, Хайне не представлял. Спасало лишь то, что в моменты особой назойливости, напарника всегда можно было заткнуть. Хайне думает, что этот горе-неудачник наверняка решил изобразить обиду и пропадет на несколько дней. Такое уже случалось и, почти всегда, в эти прекрасные дни Хайне отдыхал. Правда, обычно Нейлз давал о себе знать хотя бы звонками или короткими заметками в газетах в разделе "происшествия", а в этот раз было непривычно тихо...
Еще через день Хайне проявил беспокойство и решил все же проверить, жив ли вообще его напарник, или уже можно начинать беспокоиться.
Впрочем, беспокоиться Хайне начал еще на подходе к дому напарнику. Район, в котором жил Бадо, отличался дурной славой, и по улицам было опасно ходить даже днем. Но сейчас... Такой тишине можно было только позавидовать. О том, что могло стать причиной резкого увеличения законопослушности граждан в выбранном месте, Рамштайнер стал догадываться, когда зашел в нужный подъезд - те же стены, с облупившейся штукатуркой, едва горящая лампочка и вонь. Ко всему этому альбинос уже привык и научился не реагировать. Что там явно было новым, так это покосившиеся почтовые ящики, щедро изрешеченные пулями. Собственно, в таком же состоянии были и стены вокруг. Лишь глядя на все это, в голове у Хайне появилась мысль, что рыжий говорил правду и ему действительно следовало помочь...
К счастью, дверь была открыта. Представляя, с чем столкнулись соседи Нейлза, Хайне мысленно порадовался, что теперь вряд ли кто-нибудь рискнет вломиться в квартиру рыжего. Правда, это могло быть опасно и для него самого, но, к счастью, не смертельно.
- Эй, Бадо! - оказавшись в прихожей, Рамштайнер с интересом посмотрел на пучок проводов, которые торчали из стены. Кажется, то было в один из прошлых приступов никотинового голода, когда рыжего достал трезвонящий аппарат, и Бадо оторвал его от стены, орал и возмущался, как его достали "какие-то мудаки", требующие оплату за квартиру. Почему-то напарник наивно полагал, что за жизнь в этой дыре ему еще и доплачивать должны, и его руки добирались до счетов лишь тогда, когда отключали электричество или тепло. Без всего остального он обходился легко, комментируя необходимое за счет других.
- Эй, Бадо, ты решил облегчить всем жизнь и исчез?
Разумеется, ждать такого просто бессмысленно. Несмотря на то, что андедом из них является именно Хайне, у рыжего есть потрясающая способность – вляпавшись в дерьмо по самые уши, он тем не менее умудряется выбраться из всего этого почти невредимым.
- Бадо… - альбинос обрывает самого себя, когда прислушивается к тихому бормотанию с кухни. Одна проблема все же решена, и осталось только выяснить, насколько хреново все остальное. Приоткрыв дверь, Хайне, привыкший ко всему, что связано с его напарником, на несколько мгновений теряет дар речи. Повсюду погром как и в подъезде. Только кажется, что пули закончились еще на лестничной клетке, потому что штукатурка на стенах осыпалась как под ударами, половина мебели перевернута и, кажется, словно раковину то ли пытались отодрать от ее законного места, то ли утопиться в ней же.
Рыжий сидит верхом на поваленном холодильнике и сосредоточенно потрошит пакетик с чаем. Выглядит он более чем хреново – под глазами темные круги, весь в синяках и царапинах, да еще и волосы собранные в какой-то нелепый хвостик, что не мешает им торчать во все стороны. И грязный, весь в побелке и земле.
- Ненавижу… Всех. Уроды, ублюдки, твари, мудаки… - рыжий начинает раскачиваться, словно входя в подобие транса от собственного бормотания, и Хайне мог бы изобразить вежливость и поинтересоваться, что же случилось и кто является этими “мудаками”, но, поняв, чем занят его напарник, он забывает о том, что собирался сказать. Нейлз старательно уничтожает запасы чая в своем доме. Заварочные пакетики, по вкусу больше похожие на пыльную труху, а не на чай, валяются по всему полу, а их содержимое аккуратной горочкой собрано на блюдце. Рядом валяется лист из старой газеты и пепельница с развороченными окурками. Бадо осторожно отрывает от газеты маленькие кусочки и пытается завернуть в них старые фильтры и то, что он гордо называл чаем, приговаривая о том, что все вокруг твари и подонки, которые не могут поделиться куревом. Рамштайнера не покидает чувство, словно он попал в дурдом.
- Какого черта ты творишь, Бадо?! – и пока его напарник реагирует на голос, пытаясь понять, кто с ним говорит и что вообще спрашивают, Хайне добавляет тихое “мудила одноглазый”, и кидает ему пачку сигарет, а сам выходит на лестничную клетку и аккуратно прикрывает за собой дверь, не желая слышать радостные вопли рыжего. Теперь ему остается только ждать, но это уже сущая ерунда.
Бадо появляется почти через полчаса. Уже свежевымытый и, несмотря на все такой же охреневший и болезенный вид, почти адекватный. Почти, потому что это же Бадо!
- Ну и что за херню ты устроил?
- Курево закончилось. Вместе с деньгами, - кажется, рыжий не слишком хочет продолжать рассказ, но ведь напарник ждет, да еще и сигарет принес. Нельзя такое игнорировать, - скажи спасибо этому святоше-извращенцу, который забрал у меня весь аванс на “благоустройство церкви”! А я откуда знал, что сигареты закончатся?!

[о Тюльпанах и Лилиях]

О, Автор, мне торкнуло, благодарю)
Пиченек вам)
Про хюмор можете забыть, ибо я уже после первой заявки подумала насколько он неуместен)

[Гость]

otulpanaxIliliah
Автор рад, что понравилось, потому что честно старался, пусть и не в лучшей форме сейчас.)
Спасибо вам за такую заявку, от которой торкает на множество идей и мыслей