Автор честно не знает, какого цвета глаза у Михая. Автору стыдно. Автор считает, что написал сам себе противоречащий бред. 234 слова, кстате.
Он один, он совершенно один, он абсолютно один, все это ему мерещится... Ах, если бы! Михай обреченно вздыхает - уже в который раз - и поднимает печальный взгляд серых глаз на Наото. Она сидит напротив, закинув ногу на ногу, и смотрит внимательно, просверливая взглядом маленькие аккуратненькие дырочки в его, Михае, не теле даже, а душе. Наверное - в душе. Как давно в его... кхм... жилище не появлялась женщина? А такая хорошенькая? Таких женщин в его квартире не было никогда. Совсем. Он никогда и ни с кем не сидел за неудобно маленьким журнальным столом, на котором стоял чистый невероятно - им просто тоже никто и никогда не пользовался - поднос. На подносе - наполовину пустая бутыль красного полусухого и кисть винограда, которую Наото каким-то чудом нашла в холодильнике. А Михай-то думал, что холодильник в его квартире давным-давно опустел... "Зачем ты пришла?" - хочет спросить он, но молчит. Он давным-давно разучился разговаривать с женщинами. Наото уже привыкла понимать его без слов. -Пить виски нужно в одиночестве, вино - вдвоём, - говорит негромко, и её голос кажется таким странным, чужим, невозможным, неестественным в этой неубранной, совершенно мужской квартире, где еще не ступала нога человека... простите - женщины. "Пить виски нужно в одиночестве, вино - вдвоем" - повторяет Михай про себя. Когда-то он знал эту прописную истину. Когда-то он умел разговаривать с женщинами. Когда-то... Сейчас ему ничего этого не нужно. У него есть Наото. Разве нужно что-то еще?
Он один, он совершенно один, он абсолютно один, все это ему мерещится...
Ах, если бы!
Михай обреченно вздыхает - уже в который раз - и поднимает печальный взгляд серых глаз на Наото.
Она сидит напротив, закинув ногу на ногу, и смотрит внимательно, просверливая взглядом маленькие аккуратненькие дырочки в его, Михае, не теле даже, а душе. Наверное - в душе.
Как давно в его... кхм... жилище не появлялась женщина? А такая хорошенькая?
Таких женщин в его квартире не было никогда. Совсем.
Он никогда и ни с кем не сидел за неудобно маленьким журнальным столом, на котором стоял чистый невероятно - им просто тоже никто и никогда не пользовался - поднос. На подносе - наполовину пустая бутыль красного полусухого и кисть винограда, которую Наото каким-то чудом нашла в холодильнике. А Михай-то думал, что холодильник в его квартире давным-давно опустел...
"Зачем ты пришла?" - хочет спросить он, но молчит.
Он давным-давно разучился разговаривать с женщинами.
Наото уже привыкла понимать его без слов.
-Пить виски нужно в одиночестве, вино - вдвоём, - говорит негромко, и её голос кажется таким странным, чужим, невозможным, неестественным в этой неубранной, совершенно мужской квартире, где еще не ступала нога человека... простите - женщины.
"Пить виски нужно в одиночестве, вино - вдвоем" - повторяет Михай про себя.
Когда-то он знал эту прописную истину.
Когда-то он умел разговаривать с женщинами.
Когда-то...
Сейчас ему ничего этого не нужно.
У него есть Наото.
Разве нужно что-то еще?
не з.
*автор*